Мудрая девушкаБелорусская народная сказка Ехал однажды мужик с базара домой. А дорога лежала через густой, непроходимый лес. Нигде живой души не видать. Застигла его ночь на дороге. Темно — хоть глаз выколи. Ничего не видно! Решил он остановиться и заночевать. Разложил костёр, спутал коня и пустил пастись. А сам сел возле огня, жарит сало на прутике и ест. Поел, улёгся и сразу заснул — очень уж утомился в пути. А утром пробудился, глядит — и глазам своим не верит: кругом со всех сторон вода, волны так и хлещут, вот-вот захлестнут... Испугался мужик, не знает, что и делать. «Пропал я, — думает, — не выбраться мне отсюда!.. А вода всё прибывает и прибывает, волны всё выше и выше вздымаются... Вдруг видит мужик — вдалеке человек в челне плывёт. Обрадовался он: «Ну, видно, не судьба мне здесь погибнуть!» Стал он кликать пловца изо всех сил: — Эй, человек добрый! Плыви скорее сюда! Спасай-тону ведь я!.. Пловец повернул свой челнок в его сторону и поплыл к нему. Подплыл не очень близко и остановился. — Спаси меня, браток! — упрашивает его мужик. — Что хочешь возьми, только спаси!.. — Хорошо, — говорит пловец, — я тебя спасу, только не даром: отдай мне то, что у тебя в доме есть и о чём ты не знаешь. Думал, думал мужик: «Что же это такое, что у меня в доме есть и о чём я не знаю?.. Кажется, ничего такого нет. Э, что будет, то будет, а торговаться некогда, надо соглашаться!» — Хорошо, — говорит, — отдам я тебе, что у меня в доме есть и о чём я сам не знаю, только спаси! — Мало ли что ты сейчас говоришь, а потом ещё от своих слов откажешься! — Так что же мне делать, дорогой браток? — Сдери вон с той берёзы кусок бересты, разрежь мизинец и напиши это обещание на бересте своей кровью. Так-то крепче, надежнее будет. Мужик так и сделал. Написал своей кровью на бересте запись и бросил её в челн. Пловец схватил кусок бересты и захохотал диким голосом. И в тот же миг пропала вся вода, будто её никогда и не было, и пловец исчез. Тогда догадался мужик, что это не иначе как сам чёрт был. Нечего делать, поймал он своего коня, запряг и поехал домой. Дорогой ему так тяжко, так грустно стало — хоть помирай. Сердце беду предвещает... Погоняет мужик коня как может, домой торопится. Приехал и скорее вошёл в хату. А в хате весело, гостей полно, только жены за столом не видно. — Здорово! — говорит мужик. — Что тут у вас нового? — Э, у нас добрая новость! Жена твоя сына родила, да такого хорошего, такого крепкого! Поди сам взгляни! Как услышал это мужик, в глазах у него помутилось, голова закружилась. Всю жизнь он был бездетным, теперь вот сын родился, а он его отдал чёрту нечистому! Смотрят гости на хозяина, понять не могут, что с ним творится. — Верно, — говорят, — это он от радости разума лишился! А мальчик и в самом деле уродился такой красивый да здоровый! Рос он как тесто на дрожжах. Назвали его Юрием. Отдали Юрия учиться: он всех обогнал в науке — такой уж был толковый да понятливый, ко всему способный. Люди радуются, на него глядя, родителям завидуют. Один отец его всё мрачнее да печальнее становится. Догадался Юрий, что тут что-то не так, неспроста; пристал он раз к отцу: — Скажи, тятя, или ты недоволен мной, что так невесело смотришь на меня всегда? Или не любишь ты меня? Или я сделал что-нибудь плохое, о чём и сам не знаю? Вздыхает отец и жалобно глядит на сына: — Нет, сынок, люблю я тебя больше всех, и плохого ты ничего не сделал, только... обещал я отдать тебя нечистому, когда ты ещё и не родился. И рассказал ему, как было дело. — Коли так, тятя, так будь здоров! — сказал сын. — Надо мне идти. Неизвестно, скоро ли увидимся. Или я свою голову сложу, или тебя от твоего обещания освобожу! Стал Юрий собираться в дорогу. Взял краюху хлеба, кусок сала и тихонько ночью вышел из дому, чтоб родителей своих прощанием не растревожить. Вышел и отправился в путь. Шёл он по лесам, шёл по борам, шёл по болотам и вышел к какой-то хатке. Вошёл он в хатку. А в той хатке бабка сидит, старая-престарая. — Здравствуй, бабушка! — говорит Юрий. — Здравствуй, дитятко! Куда ты идёшь? Рассказал ей Юрий, куда он направляется. Выслушала бабка и говорит: — Хорошо, дитятко, что ты ко мне зашёл! Ступай-ка ты, принеси мне воды да наколи дров: буду я блины печь. Как напеку да накормлю тебя — расскажу, куда идти. А сам ты не скоро дорогу найдёшь. Принёс Юрий воды, наколол дров, а бабка блинов напекла, накормила его досыта и рассказала, куда ему идти. — А придёшь к нечистому, найди прежде девушку — работницу его. Она тебе во многом поможет. Простился Юрий с бабкой и опять пошёл. Шёл он по тёмным лесам, шёл по густым борам, пробирался по топким болотам. Долго ли, коротко ли шёл — пришёл ко двору. Двор на горах построен, большой да крепкий, кругом высокой оградой обнесён. Постучал Юрий в ворота. — Хозяина, — говорит, — хочу видеть! Вышел пан-хозяин в дорогих нарядах. Золото на нём так и блестит. А это и был сам нечистый. — Что тебе надо? — спрашивает он у Юрия. — Да вот, — отвечает Юрий, — разыскиваю своего пана. Меня батька обещал отдать ему, когда я ещё не родился. — Я твой пан! — говорит нечистый. — Я хотел уже за тобой гонцов посылать, потому что пора пришла — ты взрослым стал. А ты, смотрю, сам явился. Так и нужно! За это хвалю тебя! — А скажи мне, пан, есть ли у тебя запись от моего батьки? — Есть запись, есть! На бересте кровью написана. Коли ты мне будешь верно служить, отдам тебе эту запись и выпущу на волю — иди куда хочешь. А не угодишь мне — с живого кожу сдеру! Ну, отвечай мне теперь: шёл ты по лесам? — Шёл. — Шёл по борам? — Шёл. — Шёл по болотам? — И по болотам шёл. — К моему двору пришёл? — Пришёл. — Ну, так вот тебе и работа: чтоб ты за эту ночь в моём бору все деревья вырубил да убрал, а на том месте землю вспахал, взборонил и пшеницу посеял. И чтоб пшеница у тебя взошла, поспела. Чтоб ты сжал её, вымолотил, зерно смолол, а из той муки пирогов напёк и принёс мне их завтра рано поутру. Выполнишь всё — пойдёшь на волю. Работа лёгкая! Сказал и засмеялся нехорошо. Вышел Юрий от своего пана, опустил голову, не знает, что ему и делать. Идёт он по двору и думает: «Ну задал задачу!.. Учился я всему, а как этакое дело сделать, не знаю. Пропал я совсем!..» Стал Юрий бродить по двору — панову девушку-работницу разыскивать. Бродил, бродил и забрёл на самый конец двора. Видит — стоит маленькая хатка. Выглянула из хатки девушка. Юрий и спрашивает ее: — Не ты ли у этого пана в работницах живёшь? — Да, молодец. А что ты такой печальный? О чём горюешь? — Как же мне не горевать, — отвечает Юрий, — если пан мне задал на ночь такую работу; что я и за год не выполню! — А какую он тебе работу задал? — Приказал он мне, чтобы я за одну ночь в его бору все деревья вырубил да убрал, а на том месте землю вспахал, взборонил, пшеницу посеял, чтоб она у меня взошла, вызрела, чтоб я сжал её, вымолотил, смолол, а из той муки пирогов напёк да принёс ему завтра рано поутру. Понравился Юрий девушке. Пожалела она его и думает: «Ни за что погубят парня!» — Не горюй, — говорит она. -Ложись и спи спокойно, отдыхай после долгого пути. Я тебе помогу. Без меня не снести тебе головы на плечах. Тут уж и так много людей погублено... — А скажи ты мне, — говорит Юрий девушке, — по своей воле ты у пана живёшь? — Куда там по своей!.. До тех пор мне здесь томиться, пока не полюбит меня кто и не уведёт отсюда. — Я тебя уведу! — говорит Юрий. Стали они сговариваться обо всём, долго говорили... — Ну а теперь пора тебе спать! — сказала девушка. Лёг Юрий и тут же крепко заснул, очень уж утомился, пока по лесам да по болотам пробирался. А девушка в полночь вышла на крыльцо, ударила три раза в ладоши, и слетелись к ней разные чудовища. — Здравствуй, молодая хозяйка! — Здравствуйте, страшные чудовища! — Зачем нас потребовала: на перекличку или на работу? — Зачем мне вас перекликивать? Я с вас работы требую. Вырубите в панском лесу все деревья, уберите их, а землю вспашите, взбороните и пшеницу посейте. И чтоб та пшеница взошла, вызрела за одну ночь. А вы её сожните, вымолотите, смелите, из той муки пирогов напеките и завтра утром ко мне принесите! Бросились чудовища, и пошла работа: кто бор вырубает, кто деревья в сторону тащит, кто пашет, кто боронит, кто засевает!.. Не успели посеять пшеницу — взошла она, зацвела, вызрела. Кинулись чудовища к пшенице. Тот жнёт, тот молотит, тот мелет, тот пироги печёт. Солнце ещё не взошло, а уже всё готово. — Принимай, молодая хозяйка! Взяла девушка пироги и говорит: — Ну, ступайте теперь все по своим местам! Чудовища тут же скрылись из глаз. А девушка пошла к Юрию, стала его будить. — Ну, — говорит, — молодец, так в чужой стороне не спят! В чужой стороне надо пораньше вставать! Проснулся Юрий, вскочил, и первая его думка: «Есть ли пироги?» А пироги на столе лежат, и такие румяные, пышные! — Бери пироги, неси пану! — говорит девушка. Положила пироги на блюдо, накрыла полотенцем и отправила Юрия к пану. Вышел пан из покоев. Поклонился ему Юрий: — Здравствуй, пан-хозяин! — Здравствуй, молодец! Исполнил ли ты моё приказание? — Исполнил, пан-хозяин! Как приказал, так всё и сделано. — Покажи! — Изволь посмотреть! Поглядел пан на пироги, обнюхал, — как должно! Он эти пироги — хап-хап! — тут же и съел. — Ну, -говорит, -молодец ты, Юрий! Работник ты, как вижу, не из плохих! Одну службу сослужил. Если ещё две сослужишь — отпущу к отцу. Ступай, трое суток отдыхай, а на четвёртые приходи за новым приказанием. Услышал это Юрий, запечалился: «Вот чтоб ты лопнул, нечистая сила! Наверно, придумает работу потруднее прежней. Что тут делать? Вся надежда на девушку». Идёт он от пана хмурый, понурый. Увидела его девушка, спрашивает: — Что ты, Юрий, такой невесёлый? — Как же мне весёлым быть, когда пан хочет мне новую работу дать! — А ты не горюй: первую работу выполнили — и вторую выполним! Когда срок наступит, смело иди к пану за приказанием. Как наступил срок, пошёл Юрий к пану. Встретил его пан-нечистый, поздоровался: — Здорово, молодец! — Здорово, пан-хозяин! — Видишь ты мой двор? — Вижу. — Видишь вон ту гору? — Вижу. — Вот на той горе построй ты за одну ночь каменный дворец, чтоб лучше моего был! И чтоб было в том дворце столько комнат, сколько дней в году; чтоб потолок был как небо чистое, чтоб ходили по нему красное солнце и светлый месяц и сверкали звёзды ясные; чтоб был тот дворец крыт маком и чтоб в каждое маковое зёрнышко было вбито по три золотых гвоздика. И чтоб вокруг того дворца протекала река и был через ту реку мост — золотая дощечка, серебряная дощечка, золотая дощечка, серебряная дощечка... Да чтоб через мост перекинулась радуга, а концами в воду упиралась. Словом, чтоб не стыдно было людям показать! Построишь такой дворец — отпущу к отцу, не построишь — с живого кожу сдеру! У меня так заведено: коли милость — так милость, коли гнев — так гнев. А теперь иди! Пришёл Юрий к девушке и рассказал, какую работу задал ему пан. — Не печалься, всё будет сделано. К сроку будет готово! — говорит девушка. — А теперь иди к горе. Ходи да поглядывай, будто высматриваешь место, где дворец строить собираешься. Юрий так и сделал: походил-походил возле горы, посмотрел-посмотрел кругом, а вечером пришёл в хатку и лёг спать. В полночь девушка вышла на крыльцо и ударила в ладоши. Слетелись тут к ней разные чудовища. — Здравствуй, молодая хозяйка! — Здравствуйте, страшные чудовища! — Зачем нас требуешь: на перекличку или на работу? — На что мне вам перекличку делать! Требую вас на работу: надобно за эту ночь на той горе каменный дворец построить. Чтоб было в том дворце столько комнат, сколько дней в году; чтоб потолок был как небо чистое и чтоб ходили по нему красное солнце и светлый месяц и сверкали звёзды ясные; чтоб был крыт тот дворец маком и чтоб в каждое маковое зёрнышко было вбито по три золотых гвоздика. И чтоб вокруг того дворца протекала река и был через реку мост — золотая дощечка, серебряная дощечка, золотая дощечка, серебряная дощечка... Да чтоб через мост перекинулась радуга — концами в воду упиралась! Только сказала — бросились чудовища: кто камни носит, кто стены кладет, кто крышу кроет, кто гвоздики вбивает! Под утро явились к девушке. — Всё ли у вас готово? — Всё готово, молодая хозяйка! Только на том вон уголке одно зёрнышко не успели прибить тремя гвоздиками, двумя прибили. — Ну, это не беда. А теперь убирайтесь все туда, откуда явились! Исчезли чудовища, как будто их и не бывало. Пришла девушка в хатку, стала будить Юрия: — Вставай, иди к пану! Всё готово! Вышел Юрий, глянул на дворец и диву дался: стоит дворец — высотой под самое небо, над дворцом радуга играет, мост огнём горит. Во дворец вошёл, глянул на потолок — чуть не ослеп: так красное солнце сияет, так светлый месяц блестит, так ясные звёзды сверкают!.. Стоит Юрий на мосту, дожидается пана. А тут скоро и сам нечистый появился. Глядит, любуется. — Ну, молодец ты, Юрий! — говорит он. — Хорошая работа, если только она твоя! Нечего и говорить, постарался! Будет теперь тебе ещё одна работа — последняя. Исполнишь — к отцу вернёшься. Не исполнишь — голову потеряешь. А работа эта вот какая. Есть у меня добрый конь — цены ему нету, да необъезженный он. Объезди его! — Хорошо, -отвечает Юрий, -завтра объезжу! А сам думает: «Ну какая же это работа! Да я любого коня объезжу!» Пришёл, рассказал девушке. — Вот эта работа по мне! — Нет, — отвечает девушка, — наперёд не хвались! Эта работа самая трудная. Ты думаешь, что это будет настоящий конь? Нет, это будет сам нечистый! Не верит он, что ты бор вырубал, пшеницу сеял, пироги пёк и дворец строил — хочет тебя испытать. Да ты не горюй: я тебе и тут помогу! Утром девушка говорит Юрию: — Ну, пора! Иди коня объезжать. Возьми этот ивовый прутик. Коли конь заупрямится да захочет тебя сбросить, ты его между ушей ударь этим прутиком — сразу утихнет, покорным станет! Взял Юрий ивовый прутик и пошёл во дворец: — Где пан? — Нет пана, -отвечают слуги. -Приказал он тебе идти в стойло, выводить коня да объезжать. Вошёл Юрий в стойло. Стоит там конь — золотая шерстинка, серебряная шерстинка, глаза кровью налиты, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым валит — и подступиться невозможно. Юрий махнул ивовым прутиком — и жар ему стал нипочём. Подошёл он к коню — конь на дыбы становится, под потолок подскакивает, сесть на себя не дает. А как заржал — стойло всё затряслось, ходуном заходило. Юрий как ударит его меж ушей — конь так на колени и упал. Тут Юрий скорей ему на спину скок!.. Конь на дыбы — чуть-чуть седока не скинул! Да Юрий не промах: давай его хлестать прутиком меж ушей! Конь под ним беснуется, а он его знай нахлёстывает. И понёс его конь — летит, чуть земли касается, сам всё хочет Юрия скинуть, чтоб копытами раздавить... А Юрий его хлещет, спуску ему не даёт!.. Скакал-скакал конь, летал-летал и по горам, и по болотам, и через леса, да под конец так замаялся, что перестал и скакать, и летать — домой повернул. Тихим шагом пошёл. Так они и на двор вернулись. Поставил Юрий коня в стойло, а сам стал по двору бродить. Слуги панские от него отворачиваются, боятся: вдруг пан увидит — подумает, что они с Юрием в дружбе. Пришёл Юрий в хатку к девушке, рассказал ей, как и что было. — Ну, видно, добрую взбучку задал ты пану, коли сам цел вернулся! Ешь, отдыхай — ты, видать, сильно утомился. На другой день приходит к Юрию от пана слуга, зовёт к пану во дворец. Пошёл Юрий. Встречает его пан с завязанным лбом. — Ну, — говорит, — теперь я не знаю тебя, а ты не знай меня! Бери отцову запись и завтра поутру уходи! Взял Юрий запись и пошёл в хатку, сам радуется. Рассказал всё девушке. Она говорит: — Рано ты радоваться стал! Не таков пан, чтобы тебя живым выпустить. Нельзя нам утра дожидаться. Как наступит полночь, так сейчас же надо в дорогу отправляться. Надо убегать в твою сторону, не то пан погубит нас обоих! В полночь собрались они в дорогу. Девушка велела Юрию поплевать в каждый угол хатки. Закрыли они дверь крепко-накрепко и пошли. Как наступило утро, отправил пан своего слугу к Юрию: приказывает ему явиться. Стучит слуга в окошко. — Вставай, — кричит, — уже день настал? — Сейчас встану! — отвечают слюнки. Уже солнце к полудню стало подбираться. Снова слуга пришёл. — Вставай, — кличет, — ведь уж скоро полдень! — Одеваюсь! — отвечают слюнки. Уже и обедать пора. Слуга опять кличет. — Умываюсь! — отвечают слюнки. Обозлился пан, опять посылает за Юрием. Пришли слуги, зовут, а слюнки высохли — никто не откликается. Выломали двери — никого в хатке нет. Как сказали об этом пану — рассердился он, разгневался, разбушевался, об стенку головой стал биться. А пани-хозяйка кричит: — Вот и сам ушёл, и служанку нашу увёл! Посылай гонцов в погоню! Или живых, или мертвых, а пускай их приведут! Его пусть казни предадут, а служанка мне нужна — такой работницы, такой искусницы нигде не найти! Пустились гонцы вслед, скачут — как конь скакать может. И Юрий с девушкой бегут, сколько силы позволяют. Говорит девушка Юрию: — Приляг ухом к земле да послушай — не шумит ли дубрава, не стонет ли дорога, нет ли за нами погони? Юрий послушал и говорит: — Сильно шумит дубрава, сильно стонет дорога! — Это пан-нечистый за нами погоню послал! Скоро они догонят нас. Бежим поскорей! А как будут настигать, я обернусь стадом овец, а тебя сделаю пастухом. Начнут Пановы слуги допытываться у тебя, не видел ли ты, как проходили здесь парень да девушка, ты и скажи: «Видел, когда был молод, когда нанялся пастухом да когда двух овечек пас, а сейчас я уже старик и от тех двух овечек у меня целое стадо». И превратилась девушка в стадо овец, а Юрий стал стариком пастухом. Тут скоро и гонцы показались. — Эй, -кричат, -старик! Не видел ли ты, как проходили здесь парень да девушка? — Как не видеть, видел! — Когда? — А когда я был ещё молод, да только что нанялся в пастухи, да когда двух овечек пас. А сейчас я уже старик и от тех двух овечек у меня целое стадо. — Э!.. Где же мы их догоним! -говорят гонцы. -Тут овечек, может, с тысячу. Сколько лет прошло, когда они здесь проходили! Поскакали гонцы назад, к пану. А Юрий с девушкой прежний вид приняли и дальше побежали. Вернулись гонцы и говорят пану: — Никого мы не видели. Может, след потеряли, может, не по той дороге погнались, повстречали мы только пастуха да стадо овец. Тот пастух сказал нам, что он с малых лет в тех местах стадо пасёт, а парня с девушкой не видел. — Ах вы дурни! — закричала пани. — Ведь это они и были! Надо было старика убить, а овец сюда пригнать! Ведь это моя служанка! Это она обернулась овцами, а парня пастухом сделала! — Скачите снова, догоняйте! -кричит пан. — Его рубите топорами, а овец ко мне гоните! Кинулись гонцы назад, в погоню. А Юрий с девушкой тем временем уже далеко отбежали. Бегут они, бегут... Говорит девушка Юрию: — Приляг ухом к земле да послушай — не шумит ли дубрава, не стонет ли дорога, нет ли за нами погони? Послушал Юрий и говорит: — Сильно шумит дубрава, сильно стонет дорога! Гонятся за нами панские слуги! Тут девушка платочком махнула — сама обернулась садом, а Юрий стал старым садовником. Подъезжают гонцы и спрашивают: — Не видел ли ты, дед, как тут двое бежали — парень да девушка молодая? — Нет, никого я не видел, хоть давным-давно этот сад стерегу, — отвечает садовник. — А пастух не гнал ли тут овечек? — И пастуха не видел. Так гонцы ни с чем повернули назад. А Юрий с девушкой побежали дальше. Приехали гонцы и рассказывают пану и пани как и что: — Никого мы не догнали: будто растаяли они оба! Повстречали мы только садовника в саду, так он сказал нам, что никто по той дороге не бежал и пастух овечек не гнал. Мы и вернулись. Что ж, ловить ветер в поле?.. — Дурни вы! — закричали на них пан и пани. — Нужно было рубить и сад, и садовника! Ведь это же были Юрий и служанка наша! Плохая на вас надежда! Надо самим гнаться! И кинулись в погоню пан и пани вместе с гонцами летят — пыль облаком поднимается, земля дрожит, кругом гул идёт. Услышали Юрий с девушкой этот шум да гул — быстрей бежать пустились. Догадались они, что пан и пани вместе с гонцами за ними гонятся. А гул тем временем все громче и громче становится. — Ну, — говорит девушка, — хоть и недалеко до твоего дома, только не успеем добежать... Надо спасать тебя. Я разольюсь рекой, а ты на другом берегу будешь. И сейчас же — хлип! — разлилась широкой рекой. А Юрий на другом берегу очутился. Тут скоро пан и пани со своими слугами подскакали. Взглянула пани на речку и закричала: — Секите её топорами! Секите топорами! Кинулись слуги к реке, стали сечь её топорами. Застонала река, кровью потекла. А Юрий на другом берегу стоит, помочь ничем не может, что делать — не знает. — Околевай, негодная! — кричат пан и пани реке. — А ты, мужичий сын, берегись: и до тебя доберёмся! Покричали, погрозили, да ничего поделать не могли. Так ни с чем и домой возвратились. Слышит Юрий — стонет река: — Ох, тяжело мне... Долго мне ещё отлёживаться — раны болят. Долго с тобой не видеться... Иди, Юрий, домой, к отцу, к матери, только меня не забывай! Да смотри ни с кем не целуйся. Поцелуешься — меня забудешь. Приходи сюда почаще — проведывай меня! Пошёл Юрий домой, грустный, печальный. Думал с молодой женой вернуться, а вот как вышло... Пришёл он домой. Отец с матерью как увидели его, чуть от радости не умерли. Только очень удивились, что Юрий ни с кем целоваться не хочет. Даже с ними ни разу не поцеловался. И стал Юрий дома жить, родителей своих радовать. А как настанет вечер — пойдёт он к реке, поговорит с нею и вернётся домой. Сам ждёт не дождётся, когда у девушки раны заживут. Так много времени прошло. Вода в реке посветлела — раны у девушки стали заживать, закрываться. И надо было беде случиться: заснул раз Юрий, а в это время пришёл дед старый и поцеловал его, сонного. Проснулся Юрий и забыл девушку — словно и не видел её никогда. Прошло ещё немного времени, отец и говорит Юрию: — Что ты всё холост ходишь? Надо тебе жениться. Мы тебе хорошую невесту высмотрели. Понравилась эта невеста Юрию. Стали свадьбу справлять. Свадьба была веселая, шумная. Одному Юрию что-то не по себе — тяжко, тревожно, сердце щемит, сам не знает почему. А на кухне каравайницы свадебный каравай готовят: тесто месят, всякие украшения лепят. Вдруг вошла какая-то незнакомая девушка и говорит: — Дозвольте мне, каравайницы, сделать вам селезня и уточку на каравай и поднести тот каравай молодым! Каравайницы дозволили. Вылепила девушка из теста селезня и уточку. Посадила селезня на каравай, а уточку в руках держит. После того вошла в горницу, поставила каравай перед молодыми, сама селезню по голове уточкиным клювом стукает и приговаривает: — Забыл ты, селезень, как я тебя из неволи вызволяла! -да в голову его стук. -Забыл, как я тебя от гибели спасла! — да снова в голову его стук. — Забыл, как я за тебя раны принимала! — да ещё в голову его стук. Тут Юрий будто проснулся — припомнил, что с ним случилось, узнал свою девушку. Вскочил он с места, кинулся к ней, стал к сердцу прижимать: — Вот, родители, моя жена милая! Это она меня от верной смерти спасла! Это она меня из неволи вызволила! Одну её я люблю! А других и знать не хочу! И посадил её рядом с собой. Справили тут весёлую свадьбу, и стал Юрий жить со своей молодой женой. И долго жили, счастливо жили!
|